Текст песни Виктор Драгунский - Главные реки Америки

ГЛАВНЫЕ РЕКИ


Хотя мне уже идет девятый год, я только вчера догадался, что уроки
все-таки надо учить. Любишь не любишь, хочешь не хочешь, лень тебе или не
лень, а учить уроки надо. Это закон. А то можно в такую историю вляпаться,
что своих не узнаешь. Я, например, вчера не успел уроки сделать. У нас
было задано выучить кусочек из одного стихотворения Некрасова и главные
реки Америки. А я, вместо того чтобы учиться, запускал во дворе змея в
космос. Ну, он в космос все-таки не залетел, потому что у него был
чересчур легкий хвост, и он из-за этого крутился, как волчок. Это раз. А
во-вторых, у меня было мало ниток, и я весь дом обыскал и собрал все
нитки, какие только были; у мамы со швейной машины снял, и то оказалось
мало. Змей долетел до чердака и там завис, а до космоса еще было далеко.
И я так завозился с этим змеем и космосом, что совершенно позабыл обо
всем на свете. Мне было так интересно играть, что я и думать перестал про
какие-то там уроки. Совершенно вылетело из головы. А оказалось, никак
нельзя было забывать про свои дела, потому что получился позор.
Я утром немножко заспался, и, когда вскочил, времени оставалось
чуть-чуть... Но я читал, как ловко одеваются пожарные - у них нет ни
одного лишнего движения, и мне до того это понравилось, что я пол-лета
тренировался быстро одеваться. И сегодня я как вскочил и глянул на часы,
то сразу понял, что одеваться надо, как на пожар. И я оделся за одну
минуту сорок восемь секунд весь, как следует, только шнурки зашнуровал
через две дырочки. В общем, в школу я поспел вовремя и в класс тоже успел
примчаться за секунду до Раисы Ивановны. То есть она шла себе потихоньку
по коридору, а я бежал из раздевалки (ребят уже не было никого). Когда я
увидел Раису Ивановну издалека, я припустился во всю прыть и, не доходя до
класса каких-нибудь пять шагов, обошел Раису Ивановну и вскочил в класс. В
общем, я выиграл у нее секунды полторы, и, когда она вошла, книги мои были
уже в парте, а сам я сидел с Мишкой как ни в чем не бывало. Раиса Ивановна
вошла, мы встали и поздоровались с ней, и громче всех поздоровался я,
чтобы она видела, какой я вежливый. Но она на это не обратила никакого
внимания и еще на ходу сказала:
- Кораблев, к доске!
У меня сразу испортилось настроение, потому что я вспомнил, что забыл
приготовить уроки. И мне ужасно не хотелось вылезать из-за своей родимой
парты. Я прямо к ней как будто приклеился. Но Раиса Ивановна стала меня
торопить;
- Кораблев! Что же ты? Я тебя зову или нет?
И я пошел к доске. Раиса Ивановна сказала:
- Стихи!
Чтобы я читал стихи, какие заданы. А я их не знал. Я даже плохо знал,
какие заданы-то. Поэтому я моментально подумал, что Раиса Ивановна тоже,
может быть, забыла, что задано, и не заметит, что я читаю. И я бодро
завел:

Зима!.. Крестьянин, торжествуя,
На дровнях обновляет путь:
Его лошадка, снег почуя,
Плетется рысью как-нибудь...

- Это Пушкин, - сказала Раиса Ивановна.
- Да, - сказал я, - это Пушкин. Александр Сергеевич.
- А я что задала? - сказала она.
- Да! - сказал я.
- Что "да"? Что я задала, я тебя спрашиваю? Кораблев!
- Что? - сказал я.
- Что "что"? Я тебя спрашиваю: что я задала?
Тут Мишка сделал наивное лицо и сказал:
- Да что он, не знает, что ли, что вы Некрасова задали? Это он не понял
вопроса, Раиса Ивановна.
Вот что значит верный друг. Это Мишка таким хитрым способом ухитрился
мне подсказать. А Раиса Ивановна уже рассердилась:
- Слонов! Не смей подсказывать!
- Да! - сказал я. - Ты чего, Мишка, лезешь? Без тебя, что ли, не знаю,
что Раиса Ивановна задала Некрасова! Это я задумался, а ты тут лезешь,
сбиваешь только.